Этот текст своего рода бонус к "Летнему настроения" , если можно так назвать.
Уже полдень, а Дин все еще спит. Сэм пытается занять себя поисками в интернете, но ничего не выходит. То мысли мешают, то сеть барахлит, но в основном мысли, конечно. Двенадцать лет прошло и вот Сэм опять сидит в темном уголке маленькой комнатки лесного дома, подальше от солнечных лучей. Вот только на коленях, не толстая книга, а ноутбук. Старые часы теперь не кажутся огромными, да и не идут. А в оконное стекло бьются уже два мотылька. Лишь веснушки на носу у Дина остались прежними. А Солнце заглядывает в окна, и летний ветерок играет с занавесками, так будто миру не грозит апокалипсис.
Сэм отставляет ноутбук, встает, с удовольствием потягивается. По традиции он отпускает мотыльков на волю, а потом долго смотрит в окно, и, наконец, решает разбудить брата.
Скользнув к Дину под одеяло, и обняв за талию, Сэм начинает целовать его шею. Дин, что-то бормочет сквозь сон, но не открывает глаз. Сэм поглаживает ему живот и мурлычет:
- Просыпайся, Дин, петушок пропел давно.
- Какого черта,- хрипит тот и толкает брата локтем бок.
- Значит так, да? – смеется Сэм и начинает легко водить кончиками пальцев по гладкой коже.
Дин недовольно мычит и вздрагивает в его объятиях. Сэм только смеется, а когда тот начинает пинаться и махать руками, вскакивает с кровати и бежит прочь, легко уклоняясь от летящей ему в след подушки. У двери его настигает одеяло. Громко хохоча, Сэм выбегает из дома. Но далеко уйти не удается, через несколько метров Дин ловит его и роняет на землю. Катаясь по траве, они хохочут уже в два голоса.
Когда Дин оказывается сверху, оба как по команде перестают смеяться. Сэм любуется красивым лицом Дина на фоне прозрачно-голубого неба, Дин ищет в глубине ореховых глаз брата отражение своих желаний. Сэм по очереди рассматривает длинные ресницы, внезапно ставшие очень яркими зеленые глаза, веснушки, и, наконец, останавливает взгляд на пухлых губах. Только тогда Дин целует его, настойчиво, но нежно. Его руки скользят под футболку Сэма, оглаживают бока и, добравшись до сосков, начинают ласкать, щипать, растирать. Не выдержав сладкой пытки, Сэм стонет и выгибается всем телом разрывая поцелуй. Тогда Дин снимает с него футболку и притягивает к себе. Кожа к коже это еще лучше, Сэм льнет к брату всем телом, водит ладонями по его широкой спине, подставляет шею поцелуям, и Дин целует, запустив длинные пальцы в его кудрявые волосы, и лихорадочно шепчет:
- Такие мягкие, Сэмми, какие же они мягкие…
Горячие солнечные лучи проникают сквозь кожу, желание припекает изнутри, а легкий ветерок заставляет дрожжать всем телом. Опьяневший от избытка ощущений Сэм повторяет как заклинание:
- Дин, Дин, Дин, Дин…
На вдохе, на выдохе, со стоном, всхлипом, снова на вдохе… без конца.
Дин отстраняется, что бы расстегнуть его джинсы, и Сэм недовольно хнычет.
- Сейчас, сейчас, детка, - бормочет Дин, снимая с него брюки вместе с бельем, - уже все, все, Сэмми.
С этими словами он переворачивает брата, заставляя встать на четвереньки. Его ладони ложатся на ягодицы, и чуть сжав, раздвигают их. Сэм громко вскрикивает когда, влажный горячий язычок проникает в него. Он вскрикивает при каждом нежном толчке, при каждом едва ощутимом движении. Вскрикивает, вскидывает бедра, вонзает ногти в прохладную влажную землю, сгребает в кулаки примятую траву. И, наконец, из последних сил, едва заставляя себя дышать, стонет:
- Дин, пожалуйста, Дин, я не могу больше…
И получает желаемое в полном объеме. Это больно. Но когда пальцы Дина охватывают его член, Сэм забывает о боли. Дин наваливается сверху, целует кожу на спине между лопаток, зарывается носом в мокрые от пота волосы на загривке. Его член входит под другим углом, задевая что-то внутри, и теперь Сэм забывает не только о боли, он забывает обо всем… Но удовольствие длится не долго. Сэм вздрагивает всем телом и кончает, весь сжимаясь. Дин задушено всхлипывает и тоже кончает.
Потом они долго лежат в высокой траве, глядя в небо.
- Похоже на змею, - тихо говорит Дин.
- Да, похоже, - соглашается Сэм, разглядывая облако в форме змеиной головы с оскаленными зубами.
- Искупаемся? – лениво мурлычет Дин.
Сэм улыбается и так же лениво отвечает:
- Потом.